Как я был на Северном Полюсе

Здравствуйте уважаемые читатели! Пишу здесь впервые с целью поделиться эмоциями о своём путешествии на север. Я по профессии реставратор по дереву, и для меня поработать с памятником архитектуры двадцатого века большое удовольствие, тем более что он находиться в таком удивительном месте.

В начале 2018 года мне позвонил Николай Смирнов, мой знакомый архитектор из Москвы. Он предложил летом поехать на Землю Франца-Иосифа на реставрацию ангара для самолётов. Я не сразу согласился, посмотрел на карте где находится эта Земля, и посчитал предложение первоапрельским розыгрышем. Однако ближе к лету Николай опять позвонил, и отказываться не было смысла. Пришлось почитать какие-то сведения об этих местах в интернете. Оказалось, что Земля Франца-Иосифа – это огромный архипелаг, в котором более пятидесяти островов. Коренных жителей там нет. Есть только люди, работающие сменами на полярных станциях и военных базах.

8 июля я встретился в Мурманске со всеми участниками экспедиции: Филин Павел Анатольевич – наш руководитель, Смирнов Николай Валерьевич – главный архитектор проекта, Фризин Николай Николаевич – архитектор-реставратор, я –плотник-реставратор, Комов Владимир Викторович – врач и одновременно плотник-реставратор, Трибунский Виктор Павлович – завхоз и повар. В команде я был самым молодым, остальным было больше сорока лет.

9 июля мы погрузили стройматериал и провизию на атомный ледокол «50 лет Победы», процедура эта оказалась очень длительной, потому что включала тщательный двойной осмотр на проходной «Атомфлота» всего нашего груза. А к вечеру отплыли от берега.

Все каюты ледокола были заняты туристами, поэтому поселили нас в спортивном зале. Мы отодвинули в сторону все тренажёры, постелили матрасы и устроились вполне комфортно. Однако больший дискомфорт доставляло машинное отделение, которое располагалось через перегородку от нас, в корме ледокола. Работали винты, тряслась обшивка, громыхали собранные в кучу спортивные снаряды, а мы отдыхали, лёжа на своих матрасах, кто с книжкой, кто со смартфоном, а кто-то, беседуя с соседом. Питались наравне с туристами четыре раза в сутки, очень вкусно.

Когда земля полностью исчезла с горизонта, мне почему-то стало страшно. Возникли нехорошие мысли. «Вот мы плывём на большом, тяжёлом металлическом корабле, под нами километровая глубина, вокруг холодный безбрежный океан. К счастью, такое состояние в окружении товарищей очень быстро прошло. Но на весь период поездки мысленно для себя учредил правило: надо во всём и всегда быть настороже, ведь меня ждут дома.

К вечеру следующего дня подошли к острову Гукера, и надолго остановились у скалы Рубини. Здесь находится один из самых больших на Земле Франца-Иосифа птичьих базаров . Более 20 тысяч пар особей. Стояли мы на значительном расстоянии от скалы, а крики птиц, свист, хлопанье крыльев слышны были очень чётко. Птицы кружились и над ледоколом.

Руководитель экспедиции Павел Филин сказал, что мы фактически у цели. Здесь, на острове Гукера, находится полярная станция «Бухта Тихая». Она построена в 1929 году и функционировала до 1957 года. На ней тогда даже зимой жили люди. Сейчас многие помещения на станции разрушены. Люди живут только летом, с июня по сентябрь. Именно здесь стоит самое большое здание станции – ангар для самолётов. Наша задача – отреставрировать его, и за четыре года сделать в нём музей истории станции и роли России в освоении Арктики.

Однако, когда мы подплыли к бухте, увидели, что вся она забита льдом. Высадиться на берег не было никакой возможности. По льду перед берегом беззаботно гуляли белая медведица и маленький медвежонок. Капитан принял решение идти дальше – к Северному полюсу. Это было 12 июля. У нас оставался только месяц для работы огромного масштаба, поэтому вся команда очень расстроилась.

Земля Франца-Иосифа – позади. В тот же день к вечеру ледокол вошёл в сплошные льды ,толщина которых достигала двух и более метров. В полночь с 13 на 14 июля мы стали свидетелями большого исторического и волнующего всех события. Ледокол остановился. Ура! Это был Северный полюс, его географическая точка. За всю историю освоения Арктики в 137-й раз судно в надводном плавании покорило Северный полюс.

Если говорить честно, я представлял Северный полюс совсем другим. Думал, что здесь огромные трещины, высоченные ледяные торосы. А увидел сплошной, ровный лёд, кое-где на котором стояли лужицы пресной воды. 15 июля мы отправились обратно.

17 июля нам наконец то удалось высадиться в Бухте Тихой. Высадка на берег проходила очень долго, сложно и тяжело. Нас выгружали на четырёх лодках. Наш новый знакомый начальник станции «Тихая Бухта» Андрей Куников с помощниками принимали лодки у берега в гидрокостюмах по пояс в воде и с огромными усилиями удерживали их, чтобы не разбило о камни.

Нас поселили в «семейном доме», где были созданы все условия для нормального проживания. На станции регулярно топилась баня, и мы мылись в ней раз в четыре дня по очереди с остальным населением, насчитывающим двадцать человек. Воду брали из местного источника – небольшого озерца выше по склону горы от станции с запрудой и стоком в океан.

Поначалу было сложно свыкнуться с тем, что ночи здесь нет , светло всегда, но спустя неделю я привык жить исключительно по часам. Повар Виктор Павлович не особо баловал нас разносолами, да и трудно это было сделать из того скудного запаса продуктов, которые мы привезли. Но мы не роптали, работали почти без выходных, потому что понимали, что за очень короткое должны подготовить огромный ангар высотой 8 метров, площадью почти 300 квадратов, объёмом 2647 кубометров к окончательной реставрации в будущем году.

Мне, как «самому молодому и ловкому», по словам руководителя группы Павла Филина, определили «самый ответственный, сложный и опасный участок работы». Каждый день меня обвязывали страховочными верёвками. Потом я вползал на гнилую крышу ангара, снимал старую фанерную обшивку и прижимные рейки, вытаскивал все гвозди – и так готовил поверхность к покрытию новой фанерой. Гвоздей было огромное количество, вокруг них образовались очаги гниения дерева. При вытаскивании шляпка гвоздя часто обламывалась, и тогда для меня наступала маята, старался вытащить и так и эдак остаток гвоздя, отдыхал, опять корпел над этим гвоздём и с клещами и с гвоздодёром, пока не извлекал полностью. Товарищи мои в это время укрепляли конструкцию, заменяли гнилые доски и бруски на новые, снимали фанеру со стен и тоже вытаскивали гвозди.

В итоге за месяц работы мы полностью сняли всю фанеру с ангара, укрепили конструкцию, освободили от снега и льда. В таком виде и оставили до будущего года. В 2019 году будем покрывать ангар фанерой в два слоя на шурупах и гидроизоляционным ковром.

Арктика редко баловала нас хорошей погодой. Температура почти всегда была ноль градусов. Стояли пасмурные и туманные дни. Солнце показывалось редко, пожалуй, только раз в неделю. В такие дни столбик термометра поднимался до тринадцати-пятнадцати градусов. Но несмотря на пасмурность, ультрафиолета там очень много, я даже загорел. Воздух необыкновенно свежий, чистый, полезный для здоровья.

Из животного мира, кроме медведей и птиц, на острове много было песцов. Все они летом серовато-коричневого цвета и только к зиме, как у наших зайцев, шкурка у них становится белой. Зверьки здесь совершенно ни кем не пуганные, человека не боялись, мы быстро привыкли к ним, а они к нам.

12 августа, за три дня до запланированного отъезда, к острову подошёл дизельный ледокол «Михаил Сомов». С него на вертолёте нам сгрузили стройматериалы для работы в следующем году. В этот же день вертолётом и нас перевезли на судно. По сравнению с ледоколом «50 лет Победы» этот был гораздо меньше и ориентирован не на туристов, а на доставку грузов и работников полярных станций.

На сей раз плыли мы 11 дней. Ледокол заходил на самые северные острова архипелага, где высаживались и принимались на борт полярники, а также выгружались разнообразные грузы, сутки простояли на Новой Земле. Перед Архангельском ледокол попал в шторм. Он был не самый страшный, как говорили опытные полярники, но покачало нас сильно. В городе в это время ветром сносило людей и крыши домов, обрывало провода и ломало деревья. И только 23 августа успешно высадились в порту Архангельска.

За всё время экспедиции и работы на острове ко мне редко приходили мысли о какой-то исключительности всего происходящего. Больше думал о том, чтобы хорошо поработать и не подвести старших товарищей. И только через несколько недель после возвращения домой я осознал, что эта поездка была самым удивительным и необыкновенным событием в моей жизни. Такого спокойствия, безмятежности и в то же время напряжения нервов, сил, воли и крепкого дружеского локтя товарищей я до этого никогда не ощущал.

Часть меня и сейчас остаётся там, где океан день и ночь крушит скалистые берега, вымывая удивительной красоты камни, где на горизонте над океаном возвышаются горы, покрытые снегом и ледниками, где птицы, смеясь, пролетают над твоей головой, а белые медведи не боятся заглядывать в окна домов, где и летом вечные, никогда не тающие льды.

Фотографии взяты из личного архива Леонида Прокофьева и Николая Фризина.