Чудный, ни с чем несравнимый по своей нежности запах фиалки и приятное сочетание изящной лиловой окраски цветка с сочной, яркой зеленью листьев сделали маленькую фиалку уже с незапамятных времен любимицей человека.
У древних греков фиалка служила эмблемой ежегодно оживающей весной природы и девиз Афин…Не менее греков фиалкой интересовались и римляне- они употребляли ее в качестве целебной травы, а также добавляли в вино, которое получило тогда название весеннего напитка. Без фиалок у них не обходилось почти ни одно радостное событие, ни одно религиозное празднество, а потому окрестности Рима, как и окрестности Афин, представляли собой целые плантации фиалок.
Их воспевали также лучшие римские поэты, а город Генна в Сицилии имел даже изображение фиалки на своих монетах.
Фиалка встречается и в древних легендах балтийско-славянской мифологии.
После греков фиалка ни у кого не пользовалась такой любовью, как у древних галлов, у которых она служила символом невинности, скромности и девственности.
От галлов любовь к фиалке перешла и к их потомкам — французам, у которых во времена поэтических состязаний, проходивших ежегодно в Тулузе, одной из высших наград служила золотая фиалкаФиалку любил также и французский король Людовик XV.Эта любовь передалась маленькому дофину, но особенно выдающуюся и крайне странную роль сыграл этот цветок в жизни императрицы Жозефины…
Начало этой истории имеет некоторую связь с вышеупомянутой любовью к фиалке дофина.
Девятого марта 1795 года поздно вечером, говорится в записках некоторых современников, у ворот тюрьмы Тампль, в которой томился заключенный маленький больной дофин, появилась молодая красивая дама с горшком роскошных фиалок и просила привратника передать их бедному царственному страдальцу. Она знала его страсть к фиалкам и хотела порадовать его первым приветом весны, проникшим за стены темницы.
Франсуа Жерар, Императрица Жозефина.
Дама эта была не кто иная, как Жозефина Богарне, будущая французская императрица. Она также страстно любила фиалки и, проникшись состраданием к больному малютке, презирая грозившую ей опасность, в сопровождении президента конвента Барраса пришла выполнить свое желание, которое подсказывало ей ее доброе сердце.
Больной тяжелым рахитом ребенок не долго пережил эту радость и месяц спустя скончался в стенах темницы.
Его похоронили ночью, тайком, в укромном уголке кладбища св. Маргариты. В память его последних дней, когда ребенок, так любивший цветы, прижимал горшочек с фиалками к груди и перебирал слабеющими ручонками их курчавые листочки, приговаривая: «Весной мы снова увидимся с вами, дорогие цветочки», какая-то добрая душа посадила их ему на могилку.
С тех пор цветы Жозефины ежегодно цвели на могилке маленького Людовика XVII и, постепенно разрастаясь, каждую весну все более покрывали ее густым лиловым ковром
Между тем на одном из блестящих балов, устроенных президентом конвента Баррасом, Жозефина встретилась с восходившим в то время светилом — молодым генералом Бонапартом. Она сразу пленила его своей красотой и скромным нарядом, выделявшимся среди старавшихся перещеголять друг друга роскошью туалетов республиканских модниц. Вместо драгоценных камней все убранство ее заключалось в надетой на голову гирлянде фиалок да нескольких букетиках, приколотых на груди.
Цветы были особенно ценны Жозефине тем, что они напоминали о возвращении ей свободы.
Заключенная, по рассказам, в начале революции вместе со многими другими невинными жертвами в знаменитую Консьержери (предварительную тюрьму), Жозефина ждала с минуты на минуту казни на гильотине и уже прощалась с жизнью, как вдруг однажды вечером в место ее заключения пришла малютка — дочь тюремщика и подала ей букет фиалок.
Неожиданный подарок внушил ей надежду, что хлопоты одной высокопоставленной подруги, стремящейся освободить ее из заключения, быть может, увенчаются успехом, и она увидела в этих цветах счастливых провозвестников скорого освобождения.
Предчувствие ее не обмануло. Просьба ее подруги подействовала, и на другой же день она была освобождена.
С тех пор фиалка стала для Жозефины символом жизни и счастья, и когда она встречала какого-нибудь несчастного страдальца, то никогда не упускала случая подарить ему фиалки как надежду на счастливый поворот в его судьбе.
Страсть ее к этим цветам доходила до крайности. Все платья ее были затканы фиалками, лиловый цвет был любимым, а живые фиалки служили единственным украшением, и вся она, и все, что ее окружало, было пропитано их запахом.
Очарованный, обвороженный ею, генерал Бонапарт весь вечер не отходил от нее и, когда она уезжала, проводил ее до кареты. Прощаясь с ним, Жозефина наклонилась, и бывший у нее на груди букет фиалок случайно упал к ее ногам. Наполеон схватил его, страстно прижал к губам и унес с собой как первый залог любви.
Жак Луи Давид, Коронование Жозефины и Наполеона. (Фрагмент)
Девятого марта 1796 года, ровно через год после того дня, когда Жозефина принесла бедному дофину фиалки, в здании городской ратуши Парижа происходило ее торжественное венчание с Наполеоном. Опять Жозефина была одета в затканное фиалками платье, опять в руках и на груди были букеты из фиалок — ее цветов любви и счастья.
Выходя из ратуши, взволнованная, радостная, она не могла сдержаться, и когда несколько слез радости упало на ее букет, то она, обратясь к Наполеону, сказала:
— Позволь мне, мой милый друг, каждый год в день нашего венчания, чудный день моей жизни, носить эти цветы. Пусть каждую весну они будут обновлением нашей любви, нашего счастья.
И Наполеон никогда не забывал этой просьбы, где бы он ни был: на поле брани, в походе ли, в упоении ли фимиамом славы, Жозефина всегда находила в день их свадьбы свежий букет фиалок на ночном столике своей опочивальни.
Прошли годы, голова Жозефины украсилась императорской короной, но по-прежнему не было для нее большей радости, чем получить в этот день букет фиалок.
Между тем слава и могущество Наполеона все более возрастали, и счастливая звезда Жозефины начала меркнуть. Дорогая для нее рука готовилась нанести ей смертельный удар.
Еще носились только смутные слухи о намерении Наполеона выбрать себе более подходящую по сану супругу — из царственного рода — и о добровольном будто бы отречении Жозефины, как наступило 9 марта 1808 года. Как нарочно, накануне умер занимавшийся разведением фиалок дворцовый садовник, а Наполеон ни за что не хотел подарить ей цветы из сада, где был покойник. Но где же было взять других фиалок в эту пору?
По всему Парижу были разосланы гонцы с приказанием во что бы то ни стало найти фиалки. Но то был труд напрасный: нигде и ни у кого их не оказалось. Между тем час, когда фиалки должны были быть поднесены, приближался.
Встревоженный тем, что Жозефина может принять это за предзнаменование угрожающего ей разрыва, Наполеон покидает дворец и пускается сам на поиски цветов.
Он обходит все улицы, все площади, где продают цветы, но не находит ничего и уже обдумывает, как успокоить Жозефину. Вдруг, подходя к Лувру, он видит у ворот маленькую сгорбленную старушку с корзиной, полной прелестных букетиков фиалок. Вне себя от радости, он выхватывает лучший букетик, бросает горсть золотых и, прежде чем старуха приходит в себя, исчезает.
Торжествующий он входит к Жозефине, подносит ей букет и рассказывает о тех трудах, которых он ему стоил.
Вспыхнув от радости, Жозефина обнимает Наполеона, благодарит его за труды и целует букет. Но вдруг она бледнеет, ей становится дурно, и, выронив букет, Жозефина с ужасом восклицает: «Прочь, прочь! — это цветы смерти… Они расцвели на могиле!»
Чтобы успокоить Жозефину и доказать, что все, что она говорит, не что иное, как плод ее фантазии, Наполеон немедленно посылает за старухой, продававшей цветы. Но все поиски оказались тщетными: никто ее не знает, никто ее не видел.
Предчувствие Жозефины, однако, не обмануло ее. Два дня спустя находят старуху, и она сознается, что нарвала цветы на чьей-то могиле на кладбище св. Маргариты. Это были как раз те цветы, что когда-то были подарены маленькому дофину Жозефиной.
С этой минуты Жозефина не знает более покоя. Смутное предчувствие чего-то страшного, какого-то неожиданного несчастья всюду преследует ее. И вскоре это предчувствие превращается в горькую действительность: она узнает о решении Наполеона разойтись с ней и вступить в брак с дочерью австрийского императора Марией-Луи-зой.
Выполнение решения не откладывается в долгий ящик, и, принужденная расстаться с тем, кого она ценила выше всего на свете, кого чуть ли не боготворила, Жозефина удаляется в свой любимый замок Мальмезон, где, никого не принимая и ни с кем более не видясь, живет в уединении, вся предавшись уходу за цветами. В них она видит своих лучших друзей, им одним поверяет свое горе.
Теперь в ее сад привозят цветы со всех концов света. И среди их великого множества нельзя найти только фиалки. Жозефина не только уже не носит их, не только не хочет их более видеть, но не желает даже слышать их названия…
Так проходит четыре года, как вдруг 9 марта 1814 года с букетом фиалок к ней является трехлетний малютка — сын Наполеона, а за ним и сам Наполеон. Растроганная до слез, Жозефина бросается в объятия Наполеона и забывает на минуту всю горечь нанесенной ей обиды.
Это был последний счастливый день в жизни Жозефины, потому что два месяца спустя в той же самой роскошной гостиной, где она принимала Наполеона с маленьким «королем римским», уже стоял весь усыпанный фиалками гроб с ее телом и раздавались звуки погребального пения. Перенеся тяжелую утрату — потерю любви и самого дорогого человека, она не вынесла постигшего его горя — изгнания на остров Эльбу.