Оплетайкиус, Нанизания, Кочережка и Вырезалкис сидели в гостиной вокруг большого обеденного стола. Была глубокая ночь. Кукушка в кухне уже надорвала горло, прокуковав в общей сумме не менее четырнадцати с лишним раз.
Они рисовали что-то на в листках бумаги и передавали их друг другу, качая головой и перечёркивая какие-то детали.
- Здесь непременно нужны прямые линии, - шепотом говорил Вырезалкис.
- Внутри большого купола можно сделать несколько куполов, – предложила Нанизания.
- Как вы тут? Как процесс? Всё в порядке? – появился в комнате Замотайка.
- Всё в порядке! – ответила Кочерёжка. – Можешь не волноваться.
- А знаешь, в кухонном шкафчике хорошее снотворное есть от бессонницы! – предложил Вырезалкис на третье появление Замотайки.
- Спасибо, не стоит! Я уже ухожу! – отказался тот и быстро отошёл.
Мастера продолжили работу.
- Слушай, Замотайка, шел бы ты спать, наконец! – приветствовали мастера его шестое появление.
- У меня всё равно заснуть не получается! Лучше я вас развлекать буду! – помотал головой Замотайка.
- Ну, давай, – согласилась Кочерёжка.
- Я ходил сегодня скрепки покупать, - начал Замотайка. – В магазине их не было. Я пошел к газетному киоску, купил скрепки и заодно газету. Просматриваю её. И вдруг слышу - разговор продавца с каким-то покупателем про Иванушку. Я прислушался и понял, почему Распакуй был сегодня такой расстроенный. Вот послушайте! – он развернул газету, принявшись за пересказ.
- Когда они уже вышли в здание аэропорта, попугаиха, сидевшая в клетке поверх багажной тележки, вдруг решила, что давно не воспитывала Иванушку. И недолго думая, принялась орать на весь аэропорт:
- Краб, крокодил, креветка! Кретин, кризис, крах!
Чтоб попугаиха замолчала, хозяйка принялась кормить её креветками, которые та очень любила. Так они дошли до таможни. Попугаиха получила очередную креветку, наклонилась, чтобы взять её, но той уже не было на месте. А рядом Иванушка невинно чем-то чавкал.
- Кр-реветка! – попросила попугаиха. Хозяйка, не глядя, сунула ей креветку. В воздухе мелькнула черная лапа, и Иванушка демонстративно стряхнул креветочную шелуху прямо на таможенника. Попугаиха обернулась к таможеннику и сидевшему в той же стороне Иванушке, оглушительно гаркнув:
- Кретин!!!
Несправедливо оскорбленный таможенник возмущенно обратился к приме:
- Мало того что ваш кот использовал меня как корзину для мусора, так ещё и ваш попугай обзывается в общественном месте неблагозвучными словами.
- О, простите, но это - не попугай, а самка попугая! И она сказала это не вам, а коту, – возразила прима. – Ведь вы же…
- Кр-ретин! – категорично отрезала попугаиха.
Стоящие рядом таможенники и очередь прибывших людей дружно расхохотались.
Обозлённый таможенник разъярился:
- Какие-то у вас животные, и креветки ваши – подозрительные! Будьте добры посадить кота в клетку к попугаю и пропустить через багажную ленту досмотра.
Такого обращения, конечно же, Иван не стерпел. Его, многократного чемпиона, хотят посадить в клетку с какой-то пернатой Фрёкён Бок?!! Ну, нет!
И хозяйка не заступается, стоит себе, завороженно смотрит на таможенника!
В таком случае, - до свиданьица!
Иван махнул хвостом, спрыгнул с тележки, черной молнией промчался по всем турникетам, на секунду остановившись, посмотрел на табло рейсов и рванул в трубу, к самолёту, который несколькими минутами позже отправился в Париж, вместе с необычным пассажиром в салоне первого класса! – закончил Замотайка свой рассказ.
Вырезалкис отложил карандаш.
- Вот те раз!
- Уведут жениха в Париже у Шехерезады. – опечалилась Нанизания.
- Выловят, - и конец холостой жизни... Прощай, свобода! – загрустил Замотайка.
- Котус женатус - веритас, Зингер! - перешел на латынь Оплетайкиус.