Сад утопал в сирени. Воздух, густой от аромата, казался лиловым чайным настоем. Он вошёл в комнату, и всё вокруг будто замерло, словно даже время не решалось нарушить тишину этого мгновения.
— Вы… как фея, — произнёс он тихо. — Словно с ветки сирени.
Дарья Сергеевна слегка улыбнулась. Он заметил её воротничок — тонкое сиреневое кружево, лежащее на плечах, будто сотканное из дыхания весны.
— Как он вам идёт… Будто хранит в себе чью-то тайну.
Она молчала, но в её памяти всплыло: старая шкатулка, письмо на потемневшей бумаге от бабушки , спрятанное рядом с засохшей веткой сирени.
"Моя дорогая, если ты читаешь это, значит, воротничок снова вышел в свет. Не ищи ответов — их даст только время."
Он предложил ей руку. Просто. Без слов.
В её движении навстречу уже было всё — и благодарность, и неуверенность, и предчувствие чего-то нового.
А в саду, за окном, сирень зацвела ещё гуще, наполняя воздух невидимой магией. Он смотрел на неё с вниманием, которое словно пронизывало её до самой глубины, и тихо добавил:
— Та фея, что живёт в сирени, умеет превращать печаль в цветы. И мне кажется, вы — её воплощение.