Он стоит, склонив голову, у самой автотрассы. Бронзовый солдат, застывшее воплощение всех бойцов Ржевской операции - и погибших, и чудом выживших в той мясорубке. Их история за минувшие годы поросла быльем, земля в этом месте поросла травой и только небо всё так же высоко...
Мне очень нравится, что этот памятник установлен необычно - прямо у дороги.
Мне очень нравится, что это не одиноко стоящая 25-метровая скульптура, пусть и выразительная, а целый мемориальный комплекс, где столько всего собрано воедино, что и не перечислить.
Мне очень нравится, что авторы этого памятника - совсем молодые люди: скульптору 33 года, архитектору - 30.
И, наконец, мне очень понравилось, что посмотреть на этот памятник меня свозили дети, - дочка и зять, - хотя они и сильно удивились, когда я попросила их об этом:
"А сказать вам, какой подарок я хочу получить на день рождения?" - спросила я у детей, которые как раз всегда меня просят обозначить мои пожелания, а я всегда увиливаю и говорю, что подарки не заказывают, подарок должен быть сюрприз.
"Так-так-так!" - оживились дети. - "Говори, говори, обязательно подарим!"
"Я хочу, чтобы мы съездили на машине к Ржевскому мемориалу в Тверской области". - Тут в комнате повисла тишина... Опять получилось по-моему: подарок должен быть сюрприз.
🙂
Ну, и как только весной потеплело, мы поехали.
Из Москвы до места - путь неблизкий. Едешь, едешь... И вдруг - совсем, как я люблю, - заканчивается лесок, дорога слегка изгибается в повороте и... и взору неожиданно открывается памятник.
Почему я считаю очень удачным, что мемориал расположили у самой дороги? Прежде всего, потому что в этом заключен большой символизм. Наверняка тот, кто выбирал это место, не прошел в своей жизни мимо стихотворения Твардовского "Я убит подо Ржевом". Оно очень длинное, это стихотворение, но, я считаю, для каждого из нас - программное. Его надо знать наизусть. Твардовский написал его после случайной встречи с рядовым бойцом В. Бросаловым, тяжело раненным в Ржевском сражении в 1942 году. Его не сразу нашли санитары, солдат долго лежал в одиночестве, без помощи, на поле, усеянном телами убитых, и уже смирился со своей неминуемой гибелью. И столько всего успел передумать за это время! Вот о тех своих размышлениях на грани жизни и смерти он и рассказал Твардовскому. А поэт переработал услышанное, подарив нам свой поэтический шедевр. В нем есть строчки, как бы мысли убитого солдата, что его уже нет на земле, он убит, развеян по ветру, "ни петлички, ни лычки" не осталось с его гимнастерки, он теперь нигде - и в то же время он теперь везде:
"Я - где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я - где с облаком пыли
Ходит рожь на холме.
Я - где крик петушиный
На заре по росе;
Я - где ваши машины
Воздух рвут на шоссе..."
Словом, очень правильно, что бронзовый ржевский солдат стоит там, где он сейчас стоит.
Ну, это что касается символической стороны дела, а если смотреть на расположение памятника с практической точки зрения, "по хозяйству", так сказать, то и здесь все правильно. Едешь случайно проездом по трассе - непременно обратишь внимание, заинтересуешься, даже если останавливаться не станешь, потом полезешь в сеть почитать, что там и как и почему. Едешь специально на мемориал, как мы - всё там для тебя сделано: и удобный съезд с трассы, и большая парковка, и тут же цветы можно купить, чтобы возложить к памятнику, о книгах, буклетах, значках и магнитиках вообще молчу, и дорожки кругом выложены, и очень грамотное освещение мемориала предусмотрено, если кто-то приедет вечером. Есть и мультимедийка - вон в том коричневом здании. В центре города Ржева не получилось бы все так хорошо, удобно и просторно устроить.
Так уж странно получилось, но о Ржевской операции мы мало что знаем. Собственно, кроме стихотворения Твардовского, ничего и не слышали внятного. Хотя грифа секретности на документах, касающихся этих боев, не было. Но почему-то исследований документов тоже не случилось. Только сейчас, уже после открытия мемориала, в этом направлении пошла работа. И еще, по счастью, сохранились записи воспоминаний некоторых участников тех событий. Из беседы с Борисом Леонидовичем Лившицем:
"- О ржевских боях есть желание рассказывать?
- О тех днях очень тяжело вспоминать. Это все равно, что рассказывать о своем пребывании в аду… До сих пор иногда вижу перед глазами ржевские поля, устланные телами убитых людей, конскими трупами, забитые сгоревшей техникой.
Маленький пример. Во взводе связи нас было 10 человек, на второй день в строю осталось трое, на пятый день я представлял связистов в единственном числе.
Дали из пополнения двух человек, но их тут же убило или ранило… Напарника (имени не помню) ранило в ногу. Стал его перевязывать, а он вдруг вздрогнул и затих. Умер… Оказалось, что у него второй осколок попал в живот, но он стонал и шептал - «нога…», видимо, болезненной была только рана в ноге.
Усталость была неимоверной. Я уже стал мечтать, чтобы меня побыстрей убило, настолько было тяжело выдержать весь этот кошмар. Уснул в траншее, а батальон ушел вперед. Кинулся догонять своих и попал под авианалет. Бросился в большую воронку, на дне которой была еще одна воронка поменьше. Про себя думаю, что в третий раз в одно место бомба или снаряд уже точно не упадут. Но мне вдруг стало очень страшно… Выполз из воронки и через несколько секунд, туда попала очередная бомба…
А 23/8/1942 меня тяжело ранило. Шла редкая артиллерийская перестрелка. Пошел устранять разрыв, двигался по проводу. Услышал свист снаряда, и вроде, «не мой» снаряд летит, но почему-то вжался в земляную стенку. А дальше удар и все … темнота…Я не знаю сколько времени пролежал без сознания. Очнулся. Уже темнело. Не чувствовал рук и ног, ничего не слышал и не видел. Начал стонать. Зрение потихоньку возвращалось.
Ко мне подбежал какой-то лейтенант, крича - «Солдат, так ты живой!».
Я бросился за своей катушкой с проводом, но лейтенант меня удержал - «Куда ты!? Очумел!? У тебя дырка в голове, мозги видно!». Осколок попал в височную кость с правой стороны, выбил кусок черепа и остался в голове.
Вскоре я оказался в специальном нейрохирургическом ( «черепном») госпитале в городе Горьком. Оттуда написал матери письмо, даже не подозревая, что она недавно получила официальное извещение о моей гибели под Ржевом…
На этом «моя война» закончилась".
Отрывки из воспоминаний бойцов, вышедших живыми после Ржева, выдержки из фронтовых писем звучат в мультимедийном павильоне. Без перерыва, нескончаемым потоком. Стоишь, слушаешь, разглядываешь сменяющиеся фотографии... Очень интересно, очень трогает.
И пол в мультимедийном павильоне - тоже часть экспозиции. Под стеклом - результат работы в этом месте археологов и поисковиков.
Вообще на месте установки скульптуры все поработали капитально: саперы провели разминирование - оказалось, что со времен войны на этом клочке земли осталось с полтысячи опасных объектов (или предметов, как правильно-то?), поисковики извлекли останки солдат и предали их земле с почестями, мелиораторы осушили болото, строители вбили 1000 бетонных свай для укрепления грунта и насыпали 10-метровый курган, на котором сейчас стоит монумент.
Я уже хочу коснуться самого монумента, и мне есть,что сказать, но сначала всё же о том, что находится рядом.
"Я убит подо Ржевом,
В безымянном болоте,
В пятой роте,
На левом,
При жестоком налете..."
17 000 фамилий солдат, павших входе Ржевской операции, с изображениями некоторых из них нанесены на специальные конструкции ломанной формы.
Фамилии, фамилии, фамилии - справа, слева, прямо,снизу... Даже на горизонтальных плоскостях сверху, где их и не прочитаешь...
Фамилии, фамилии... 17 000 бойцов. Великое множество. Но это капля в море от реальных потерь под Ржевом - их почти 400 000 человек убитыми. И еще более 200 000 человек пропавшими без вести. Ужасная статистика.
Из нашей семьи никто не воевал на Ржевской линии, некого было искать на стеллах... Но всё равно долго стоишь перед ними, замерев.
Фамилии, фамилии, фамилии... Вот когда стоишь возле такой огромной панели, слошь заполненной именами наших погибших бойцов, и места свободного от них нет, вот тут начинаешь сильнее понимать, какой же огромный подвиг эти люди совершили. Всё становится выпуклым - как буквы, из которых сложены фамилии, уходящие в бесконечность...
Проходя вдоль панелей, читая фамилии солдат, вспомнила одну историю. Она, правда, касается другого места - боев за Москву у Минского шоссе. Но то же самое могло произойти и под Ржевом. Вот эта история: уже после войны, в 1958 году плотник совхоза "Некрасово" Уваровского района Московской области Иван Смирнов обнаружил в заросшем дупле старой березы гильзу патрона. В гильзе была узкая полоска бумаги. Ею оказалось короткое предсмертное письмо красноармейца Александра Виноградова: "Нас было 12 посланных на Минское шоссе преградить путь противнику, особенно танкам. Мы стойко держались. И вот нас осталось трое: Коля, Володя и я - Александр. Но враги без пощады лезут, и вот еще пал один, Володя из Москвы. Но танки все лезут, уже на дороге стоят 19 машин, но нас двое, но мы будем стоять, пока хватит духа, но не пропустим до подхода своих. И вот я один остался, раненый в голову и руку. И танки прибавили счет. Уже 23 машины. Возможно, я умру. Но,может, кто найдет мою когда-нибудь записку и вспомнит. Я из Фрунзе, русский. Родителей нет. До свидания, дорогие друзья. Ваш Александр Виноградов"
Вечная память тебе, боец!
Что еще мне очень нравится в истории с появлением мемориала - это что он построен в основном на народные пожертвования. Это тоже фамилии, фамилии, фамилии неравнодушных людей.
Об открытии Ржевского мемориала я узнала из репортажа в новостях. По картинке было понятно, что памятник по-настоящему масштабный, и я отдельно этому очень порадовалась: надо же, впервые за все 30 лет новой России открывается воинский мемориал (ведь не было же ничего! 30 лет, как с куста!) - и такой грандиозный проект. Приятно.
Правда, уже на следующий день начиталась в соцсетях постов, что памятник - дрянь. Как произведение искусства - дрянь. И всё-то в нем не так, как надо. Ну, я, честно сказать, не большой специалист в области скульптуры, НО! В то же время я уже давно не стесняюсь идти против общественного мнения, если мое мнение общественному противоположно. На этот раз я тоже не постеснялась и высказалась: а мне нравится этот памятник. Эстетически мне он нравится, он созвучен с моим чувством прекрасного. И пусть все вокруг убьются веником! Ахахах!
Этот памятник вызывает у меня целый ряд ассоциаций, они разного уровня, я сейчас чуть-чуть напишу только о самых простых, как говорят, лежащих на поверхности. Первая ассоциация - это каноническая фотография Твардовского в солдатской шинели. Ну, похож ведь ржевский монумент на этот образ самой постановкой фигуры, правда? Вторая ассоциация - памятник в Трептов-парке и ему подобные в Европе. Это тоже канон мемориалов воинской славы. Третья - по нижней части памятника. Это же рваные полы плащ-палатки, как будто опаленные огнем, разодранные огнем, трепещут на ветру, развеваются. Очень, на мой взгляд, удачный образ для монумента в таком месте, как Ржев - одном из самых кровавых, самых горячих в ту войну. Ну, и когда, приглядевшись, мне стало понятно, что здесь не просто что-то такое рваное, а это стая птиц - тут, конечно же, в голове зазвучали знаменитые гамзатовские "Журавли".
Вот и в голове скульптора памятника они, вероятно, звучали. Так и оказалось.
Но - не совсем "так", а намного интереснее.
Скульптор памятника Андрей Коробцов, когда работал над ним, то тоже видел в своем воображении и фотографию Твардовского в шинели, и прочее из того,что я перечисляла. Но лицо солдата он лепил, отталкиваясь от сохранившихся фотографий своего прадеда, который воевал, как и большинство наших мужчин, в ту войну.
А с журавлями произошла вообще интересная история. К идее с птицами он и архитектор памятника Константин Фомин пришли не по эстетике, а от чистого сопромата. Когда они стали изучать место будущего монумента, сразу поняли, что в чистом поле, - а там оно и есть как раз такое, открытое всем ветрам, - да, так в чистом поле под воздействием сильного ветра памятник, как его не крепи, может не удержаться. Надо было придумать что-то такое, что позволяло бы ветру проходить как бы сквозь фигуру воина. Стали думать, как же им "разорвать" низ, и постепенно пришли к идее с птичьей стаей. Ну, а от нее до журавлей - один шаг.
Я давно уже задумываюсь над вопросом: останется ли память об этой войне? Не сейчас - через 100 лет, например?
Многие говорят, что память уйдет, как ушла она, например, о Первой мировой войне: в лучшем случае, знают, что была такая, а вот назвать имена героев или военачальников, перечислить основные сражения, да даже просто объяснить, что такое Антанта - это уже большой вопрос. Вот так же случится и с Великой Отечественной со временем.
А я думаю, что память останется. Не могут исчезнуть воспоминания о событии, где было явлено такое грандиозное величие человеческого духа. Вон, о битве при Фермопилах до сих пор кино снимают и фильм становится блокбастером. А с Фермопил сколько уж лет минуло, а?
Так что - вечная память героям! Они не дали нам пропасть и мы не должны дать им исчезнуть.
Пока мы гуляли по дорожкам мемориала, в небе появились птицы...
А небо всё так же высоко...