Моя любимая бабушка Хритинья была человеком необычайной скромности и жизнелюбия. Её подруги, которые вместе с ней пережили ужасы ссылки в Нарымских голодных болотах, часто собирались вместе.
Для каждой подруги бабушка находила доброе и мудрое слово. Она никогда не повышала голос. Всегда говорила негромко и спокойно. И именно те слова, которые действительно были жизненно необходимы в той или иной ситуации.
Когда я была маленькая, то очень хотела увидеть и узнать, кто живёт в настенном шкафчике за кружевной красивой шторочкой.
Бабушка подходила несколько раз в день к этому загадочному шкафчику и приоткрывая шторочку ласково и нежно с кем то разговаривала.
Однажды дедушка, увидев моё сильное любопытство и множество нагороженных лавочек возле стены. Взял на руки, и показал маленькие почерневшие иконочки в глубине шкафа. На которых еле - еле проглядывали лики.
Дедушка рассказал, как бабушка сберегла эти иконки, которые принадлежали ещё её маме, в лихую годину.
Как прятала на своей груди, возле самого сердца, когда всё отбирали. Когда гнали этапом в Сибирь. Везли на баржах.
Когда умирала в тифозном бараке. Когда дедушка её спасал от цинги и двухстороннего воспаления лёгких.
Через эти, сохранённые чудом иконки, обращается Хритинья к Богу, к нашему Создателю.
Благодарит за каждый день своей трудной, но прекрасной жизни.
Жизни, которая даёт возможность слышать пение птиц, видеть солнце и звёзды. Ощущать биение родных сердец и чувствовать их любовь.
Так же просит у Бога помощи в укреплении себя, родных и близких.
Поминает светлым словом своих безвременно ушедших детей и родных и близких.
И вновь благодарит Бога за то, что все они были у неё. Все они являются неотъемлемой частью её жизни. Она любит их и помнит.
Моя неграмотная бабушка Хритинья говорила мелодичным русским языком, на старорусском наречье.
Слова обычные и привычные уху, чудесным образом переплетались со словами благозвучными и старинными.
Её присказки, поговорки, и потешки были неотъемлемой частью повседневного разговора.
На каждый момент обычной житейской мелочи у неё была заготовлена интересная потешка. Когда я спрашивала, почему бабушка так говорит. То она отвечала, что так говорила её мама и бабушка. И она очень хочет, что бы и я научилась так говорить. Что бы, когда ни - будь, через много лет научила своих дочерей говорить так же красиво и сказочно.
Но когда я приезжала домой, то ходила в садик. А воспитатели ругали за то, что я не правильно и странно говорю, и скорее всего подражаю старым народным сказкам. Мама с отцом тоже так разговаривать не разрешали. Поэтому я старалась говорить как все.
Но когда приезжала к бабушке и дедушке в гости, то снова говорила по старинке. Дедушка всегда говорил на чисто литературном языке, но бабушку и меня слушал с удовольствием.
Вспомилал, что когда они ещё были маленькими и дружили семьями, очень нравилось слушать как говорят Хритинья и её мама. Уже тогда такой говор был редкостью.
Помню, как бабушка называла палец перстом, и мне это казалось очень красиво и правильно. Про уставшего дедушку говорила, умаялся родимый.
Боль называла, боля или болька. Получалось как то уважительно, ласкательно, и совсем не страшно.
Высокую температуру называла трясцой, от того что человека всего трясёт. Поясницу называла чреслами. Лопатки на спине называла крыльцами или крыльями.
Творог называла сыром, а сыр варенцом. Объясняла это просто. Творог сырой, что бы он был мягким и нежным, его варить не надо, поэтому и сыр. А сыр в нашем понимании, что бы хорошо приготовить надо варить, поэтому и варенец.
Толстую, грубую ткань называла толстиною. Холст - холстиною. А тонкую шелковую ткань поволокой.
Штаны называла портками.
Холодец называла холодный, студень, студёный.
Некоторые слова бабушка произносила с уважением и любовью. А мой отец те же слова говорил как ругательства.
Я спрашивала у бабушки, почему так происходит. И она объясняла, что люди постепенно забывают истинное значение многих слов. Толкование слов сейчас иное, и люди в этом не виноваты. Как речка течёт и вода обновляется, а рыба в ней меняется. Так же меняется и жизнь человеческая.
Ругательство, это примитивная речь. Примитивная, до такой степени, что не каждый нормальный человек с первого раза поймёт, что грубый человек хочет ему сказать.
Мат и окрик применяют для грубой и примитивной работы, что бы большое количество разно образованных людей могли понять, что им делать и как действовать.
Но лучше научится командовать и чётко формулировать фразы, чем брызгая слюной надрывать глотку.
Как смогла такая нежная и хрупкая женщина, как моя бабушка не просто выжить в ссылке, но и сохранить красивый язык. Как смогла совместить его с литературным современным, и от этого симбиоза её говор и речь стали ещё краше.
Я обязательно постараюсь вспомнить хоть малую крупицу того, что знала и умела моя милая бабушка Хритинья.
