Эстафета радости. День второй
В саду звонкий лай Клёпки. Прибегает, веселая. Деловая, ведет за собой кореша-Лиса. Машет хвостом, так, что все тело в разные стороны.
И я поняла, что собака моя совершенно счастливая. А ведь её уже могло бы и не быть. Радость.
Клёпа и Кот
Белая овчарка Лис
Светлана Крючкова читает Цветаеву. И я наконец-то поняла, наконец-то услышала. Раньше читать Цветаеву не могла совсем. И кто скажет мне, что читать Цветаеву легко, не поверю. Очень сложный она поэт.
Крючкова читает Цветаеву очень спокойно, четко, очень по-немецки, очень рацио. Как, впрочем, и надо, наверное, читать наполовину немку Цветаеву. И все становится просто и ясно.
По сути, Цветаева жила на трех языках одновременно - русском, немецком и французском. И построение фразы у нее во многом из немецкого. И взрывчатая смесь самоотверженности, безграничной ответственности перед семьей, огромного чувства долга и мистической экзальтированной чувствительности, космического романтизма - это не только русская ответственность и не русский романтизм. Это очень немецкое, от немецкого протестантского безумного по сути своей пиетизма что-то... В общем поняла я то, чего не понимала раньше - и радость!
Вечером йога. И муж сказал, что на спине у меня кубики мышц! Это у меня-то?!! Это с моей-то спиной??? Радость.
И на занятии что-то новое внутри подалось, поддалось, отпустило и пустило дальше. И такая телесная радость! Словами не передать. И я поняла, что много, очень много, слишком много из того, что мы считаем зажимами и препятствиями, - у нас в голове.