Носотряпы: история первая
Речь у нас с вами пойдет в особенности о носотряпах... Стоп. Кхм. Кажется, это начало какой-то совершенно другой сказки?
В любом случае, я-то давно хотел рассказать вам именно о носотряпах — одном из старейших и — как бы помягче выразиться? - сомнительно-почтеннейших родов Апельсиновой страны.
Ах, вы ничего не слышали об Апельсиновой стране? Ну, эту беду несложно поправить. Апельсиновая страна похожа на море: чтобы почувствовать ее на вкус, хватит глотка, чтобы вычерпать — мало целой жизни, пусть даже и длинной-предлинной, как у тибетских старцев.
Итак, Апельсиновая страна. Площадь: никто не мерил. Да и не надо: поскольку апельсинцы и апельсинки с легкостью пользуются пятый, девятым и даже минус третьим с дробью измерением, определять площадь их страны — дело самую малость бесполезное. Примерно на такую же малость, как плавать в песках и строить замки из морской пены. Население: беспокойное, разнообразное и беспокойно-разнообразное. Тоже никто не считал. Почему? См. пункт «площадь». Расположение: где-то между тем-самым-поворотом-в-параллельную-реальность, перекрестком, над которым каждую дождливую пятницу ведьмы по традиции рассыпают кунжут и кладбищем разбитых зеркал. В общем, найти легко. Там еще в двух шагах поле — место постоянной посадки летающего блюдца с Веги.
Гимн страны: каждый житель считает за священный долг петь его по-своему. Герб: хвост (по сей день ученые дамы и мужи спорят о том, кому же он принадлежал) и бродяжий посох, скрещенные на фоне лунного диска. Девиз: Citra aspera ad astra, что вольно переводится примерно как: «Вперед, к звездам — к вшивым псам тернии!». Столица... впрочем, о столице в другой раз. Мы и так отвлеклись. О чем у нас там речь?.. Ай, да больно же!
Прошу прощения. Это живущий в наших хоромах носотряп решил тяпнуть меня за мизинец, чтобы уже наверняка напомнить, о чем, вернее, о ком у нас тут речь.
История появления носотряпов окутана ни с чем не сравнимым флером мистики, таинственности, а может статься, и происков неумолимого рока. Во всяком случае, так говорят сами носотряпы. Ваш рассказчик, с его-то недалеким человеческим умишком, добавил бы: «А также завесой первородной лени, редкостной самоуверенности и неизбывного легкомыслия этих существ», - но скромно промолчит. В конце концов: людям ли судить?
Достоверно одно: носотряпы самозародились. О об этом говорят даже источники, в целом враждебно относящиеся к носотряпам, т. е., те, которым нет смысла льстить.
Утверждая, что их появление в Апельсиновой стране было отмечено эпохальными знаками вроде парада планет, носотряпы врут меньше, чем кажется на первый взгляд. Парад — не парад, а вот камень и воды с гор и правда сошли.
Лет этак много назад, когда солнышко светило ярче, а по Апельсиновой стране шастало меньше подозрительных личностей, существовал обычай: каждую полосатую луну (в пересчете на земное время — раз в полгода) в одной из многочисленных предгорных долин собирались сказочники и историки. Не в пример, а может, и в пример другим государствам, у апельсинцев это примерно одно и то же. Апельсинки и апельсинцы со всех концов страны пробирались в заранее обговоренное место, таща за собой тоненькие блокноты и солидные книженции с историями и сказками, дабы зачитать, похвалиться своим искусством и выбрать лучшего. Но в тот раз состязанию не суждено было случиться.
Только-только на возвышение, важно помахивая лысым хвостом, забрался первый сказочник (а может, и историк... кто их нынче различит?), как с неба прямо на трибуну торжественно бухнулось нечто черно-желтое. На поверку нечто оказалось вороной Ди — достойной всяческого сожаления птицей, которая была осуждена вечно таскать на себе половинку круга сыра, не имея возможности от него подкрепиться. За какие такие грехи боги осудили Ди на это страшное наказание, я, пожалуй, тоже расскажу в другой раз.
Конкурсанты насторожились: в Апельсиновой стране Ди знали, как глашатая несчастья и переносчика семян особо цеплючего чертополоха. И не зря насторожились: едва отдышавшись, Ди каркнула:
- Бегите! Ужасный обвал спустится с гор и накроет всю долину. Бегите, бескрылые!
И они побежали. Побросав блокноты, книги, книжечки, книженции и пергаменты коты унеслись прочь со всех лап.
Ди прилетела вовремя: камень и воды накрыли долину, но никто не пострадал. На следующую полосатую луну апельсинцы собрались уже в другом месте, а про ту долину забыли, как рано или поздно забывают все и всё на этой земле.
Шли годы — много-много лет. И вот случилось чудо, а может, и не чудо, а может, просто невиданное стечение обстоятельств, на которые богата Апельсиновая страна — из пещер и норок, из-под каменных горок и огромных глыб на воздух и под лунные лучи выбрались носотряпы. Говорят — опять-таки, может, и врут, но тут я склонен верить — что носотряпы появились на свет в ночь серой луны — самой загадочной луны в году, луны поэтов и сумасшедших. К слову, в нашем мире серой луне примерно соответствует октябрь, а полосатой — апрель и август.
Та часть мордочки носотряпа, чей смиренный удел — втягивать воздух и вынюхивать — не что иное, как бывшая обложка книги или блокнота. Душа носотряпа — бесчисленные сказки, перемешавшиеся между собой так, что вовек не распутать. Истории льются в носотряпьих венах, истории стучат в сердцах и дают силы лапам. Сама суть носотряпа — история, которая жаждет быть рассказанной, а лучше — случившейся.
...За те годы, пока долина была завалена камнями, земля вокруг заболотилась, и местность стала практически непроходимой. Новосамозародившиеся носотряпы первое время особой силой не отличались, выбраться из долины не могли, поэтому были вынуждены есть что попало — а попадались им в основном буквы, иногда — целые строки, давно уже отделившиеся от книг и блокнотов и зажившие самостоятельно. Особо полезными для здоровья оказались буквицы, украшавшие когда-то начала глав, в то время как точки и прочие знаки препинания — жесткой и грубой пищей.
Но недолго томились носотряпы в плену пустынной долины. Переловив все буквицы, они сплели из сухой травы заплечные сумы, наполнили их оставшимися словами и двинулись в путь — на волю. Недаром, ох недаром у носотряпов оказались такие длинные и сильные лапы — во время переправы через болото они сослужили владельцам отличную службу.
Появление носотряпов Апельсиновая страна заметила не сразу. Коты и коты — мало ли здесь котов? И маленьких, и больших, и худых, и упитанных, и лысых, и шерстистых, и даже крылатых. Но скоро один из этих, казалось бы, совершенно неприметных носотряпов, совершил некий поступок, рассказы о котором прокатились по стране от края до края, по всем, даже дробным и минусовым измерениям. Поступок, навеки заклеймивший носотряпов, как смутьянов, подрывателей основ и крайне неблагонадежных личностей.
Но об этом в другой раз.